Дубская Н.В. Исповедь: Роман-хроника / Г.В. Дубская. - Сыктывкар: ООО «Анбуп» 2014. - 336 с.
В этой книге нет ничего придуманного. Все персонажи реальны, более того, они даже живут под своими именами. Судьба им досталась трудная, порой невыносимая, но они не сломались, не отступили от нравственных устоев, подученных в наследство от предков. Семья, о которой повествует Наталья Дубская, одна из очень многих в нашей стране, с поразительной стойкостью прошла испытания несправедливостью и жестокостью, голодом и холодом, отчаянием и терпением и сохранила в себе силы для продолжения жизни. Если всё принимать близко к сердцу, история, наверно, - самая страшная изо всех земных наук. Сколько бед 11 несчастий, страданий и трагедий, сколько несправедливости и печали вмещают в себя судьбы целых стран и народов, поколений и бесчисленного множества ушедших и прошлое известных и безвестных людей! Между строк исторических фолиантов кипит кровь, пролитая человечеством в бесконечных войнах и в жесточайших столкновениях в так называемые мирные времена. Не было дня, чтобы не погибали на земле люди, не попадали в рабство, не притеснялись, не унижались хладнокровными злодеями и правителями, порочными идеями и преступными идеалами. Кажется, нет такого греха, который бы не брали на вооружение люди для того, чтобы насытить свой личный пли коллективный эгоизм. Чаще всего страдали от этого безвинные души, которые могли противопоставить огню п мечу только безмерное терпение и упование на Божью помощь.
Наталья Дубская с болью рассказывает о судьбе своей семьи, попавшей в жернова сталинских репрессий. И эта боль знакома, наверно, каждой семье, проживающей на просторах бывшего Советского Союза. Не только Западную Украину, откуда родом автор этой хроники, перемололи беспощадные НКВДэшники и особисты. Вся страна Пыла переполнена страхом перед «чёрными воронками», раковые опухоли ГУЛАГа пускали свои зловещие метастазы повсюду. До сих пор политики и историки спорят о том, сколько миллионов безвинных душ на счету особых совещаний, «троек» и трибуналов. Не только украинских и прибалтийских, немецких и чеченских душ, но и в великом множестве русских, честных, умных, работящих...
Можно понять западных украинцев, которых советская власть одним рывком неуклюже пыталась превратить в советский народ. Можно понять недоумение Натальи Дубской перед лицом репрессивной силы: за что? Но точно такой же вопрос занозой сидел в сердцах миллионов спецпереселенцев, ссыльных и заключённых, которых режим старательно стирал в лагерную пыль. И это трагедия, это безумие огромной страны, прикрывавшиеся утопическими идеями и теориями. Понятно, что оправдать первобытную дикость этих репрессий нельзя ничем. Как, впрочем, нельзя ничем обелить и кровавую жестокость тех, кто пытался противопоставить им террор в Карпатах и Прибалтике. Вряд ли потомки жертв достопамятных бандеровцев и «лесных братьев» забудут их невероятные зверства и издевательства. Наверно, кто-то из них мог бы написать хронику и своей семьи.
Между тем боль никуда не уходит, кровь между исторических строк кипит, и неизвестно, когда это кончится. Может, тогда, когда мы все, дети и внуки репрессированных дедов и отцов, будем вспоминать не их палачей и притеснителей, а тех, кто не отвернулся брезгливо или равнодушно от «врагов народа», а помог, поддержал их, когда они падали без сил, поделился с ними краюхой хлеба, когда они умирали от голода? Хочется верить в здравомыслие народа, который так страшно и невосполнимо пережил эту угрюмую эпоху и остался народом. Ведь не может же он быть врагом самому себе.
Александр Суворов, член Союза писателей России